Офицеры ВСУ и настоящие офицеры: в чём разница

Донецкая народная республика и Украина провели обмен пленными по формуле «144 на 144» в среду, 29 июня. Данную информацию подтвердил глава ДНР Денис Пушилин.

«Наша основная задача — спасение бойцов, принимавших участие в освободительной спецоперации», — подчеркнул глава республики.

Он также признал, что в числе лиц, переданных Киеву, есть военнослужащие – нацисты из «Азова», однако все они имеют тяжелые ранения.

Передача пусть и покалеченных, но нацистов «Азова» обратно Украине вызвала очень много споров в целесообразности этого шага. Однако у России и ДНР есть контраргументы — Россия потребовала за них пленных офицеров и лётчиков. Таким образом, спасены из плена двое полковников, экипаж сбитого истребителя Су-30СМ ВС РФ и ещё семеро пилотов, офицеры российской армии, взятые в плен под Киевом/Николаевом и Харьковом.

Офицеры, воюющие на передовой — это нормальная практика для российской армии. Ещё во время войны на Северном Кавказе обычно было, когда на боевые выходы шли группы, целиком составленные из офицеров, прапорщиков и контрактников, в то время как срочников старались оставить на охране пунктов временной дислокации или, в крайнем случае, задействовать в составе бронегруппы, где риск был все же значительно ниже.

В ВСУ всё наоборот. Так, например, обычной практикой является выставление на пути продвижения Русской Армии заслонов из мобилизованных и резервистов, вооружённых личным оружием. Задача этих по сути смертников, размещенных в лесополосах вдоль дорог или в жилых домах населённых пунктов – внезапным огневым налётом постараться хоть немного задержать наши части, чтобы дать возможность украинским артиллеристам нанести по наступающим удар, под который, кстати, с большой вероятностью попадают и сами одноразовые боевики.

С подобной тактикой неприятеля наши воины сталкиваются повсеместно. О ней же рассказывают многочисленные видеообращения украинских боевиков, которые сводятся к одному: «Нас со стрелковым оружием и РПГ выставили на позиции и оставили одних, офицеры смылись. Мы, понимая, что против русских нам не выстоять, тоже ушли, и теперь нас обвиняют в дезертирстве». Впрочем, теперь все чаще на путях возможного отхода этих бедолаг выставляют заградотряды из числа наёмников и боевиков нацбатов.

Практически все сдавшиеся или взятые в плен теробороновцы рассказывают, что их командиры попросту бросили их на позициях и ушли в тыл. А захваченные на днях под Северодонецком фольксштурмисты рассказали, что своих офицеров, начиная от взводного и кончая замкомбригом, они видели последний раз полтора месяца назад (!).

На днях один из украинских ресурсов разместил материал, в котором утверждалось, что офицеры и даже младшие командиры – это высочайшая ценность армии, ее становой хребет. Причем так просто их не заменишь, в отличие от рядовых бойцов, которых «можно набрать, сколько угодно», в то время как офицеров нужно долго готовить. Именно поэтому, утверждает ресурс, в ВСУ действует некое распоряжение, обязывающее украинских офицеров оставлять позицию и личный состав, если возникает угроза их жизни, чтобы, значит, сберечь себя для новых перемог.

Честно говоря, поверить в существование такого приказа, полностью обесценивающего само понятие «офицер» и идеи боевого братства, трудно, пишет Борис Джерелиевский для Аналитической службы Донбасса, хотя нынешний главком не служил в Советской Армии и, соответственно, не мог вынести из нее представления о чести офицера и воинском долге. Но я бы не стал и исключать и того, что «приказ» – выдумка некоего креативщика, решившего оправдать повсеместную трусость и подлость комсостава ВСУ.

Но в любом случае бегство офицеров с позиций в угрожающей ситуации стало массовым явлением. Подобное формирование (армией назвать ее язык не поворачивается) обречено на поражение, сколько оружия в него ни закачивай. #bryakingnews

Подписывайтесь на наш уютный Telegram-канал «Брянск.Ньюс», группу «ВКонтакте» «Брянск | News» — ссылки на самые интересные новости и значимые репосты