Версия для печати
Утром 11 августа 1979 года был приведён в исполнение приговор Брянского областного суда — была расстреляна Антонина Гинзбург, «Тонька-пулемётчица», женщина-палач т.н. «Локотской республики». В СССР это было последнее крупное дело, связанное с предателями и палачами, которые сотрудничали с немецкими оккупантами во время войны, и последний и единственный случай, когда расстреляли женщину.
В Вяземском котле
Даже следователи не ожидали такого сурового приговора. Никто не спорил, что вина Антонины Макаровны Макаровой-Гинзбург в массовых убийствах во время войны была доказана полностью. Но с другой стороны с тех пор прошло более 30 лет, а родившуюся в простой рабочей семье девушку, которой в 1941 году исполнилось 19 лет, никак нельзя было признать убеждённой предательницей и нацисткой. Тем более, что те обстоятельства, в которых она оказалась, просто не предоставили ей выбора. Но суд между тем резонно рассудил, что преступления, совершённые Тоней, не имеют срока давности, ну а обстоятельства… у человека всегда есть выбор, и суд посчитал, что в далеком 1941 году Антонина Макарова свой выбор сделала.
На фронт Тоня попала из Москвы, куда незадолго до войны она приехала из своей родной деревни Малая Волковка Смоленской области. В Москве девушка собиралась учиться, а потом устроиться на работу, но все планы перечеркнула война. Тоня прошла курсы пулемётчиков, затем курсы медсестёр и уже в этом статусе и отправилась в действующую армию для обороны столицы. Она попала в страшную мясорубку Вяземского котла, в котором сгинуло около миллиона солдат и офицеров Красной Армии.
Там, в окружении, среди большого количества трупов у молодой санитарки раз и навсегда ломается психика. После этого следует несколько бесконечных месяцев выхода из окружения, блуждания по брянским лесам со случайными спутниками, так же, как и она, идущими на восток. В конце концов, Тоня осталась совсем одна и ходила, не разбирая дорог, побиралась в брянских деревнях, пока, наконец, не добралась до посёлка Локоть, где попала в руки полицаям.
Они насиловали её, поили самогоном, кормили и опять насиловали, а однажды утром совершенно пьяную вывели во двор, посадили за пулемёт и приказали стрелять в стоящих в конце двора измождённых людей, чьи руки были связаны. И Тоня нажала курок…
«Я выполняла работу…»
Запись из протокола допроса Антонины Макаровой-Гинзбург от июня 1978 года: «Все, кто был приговорён к смерти, были для меня одинаковы, менялось только их число. Обычно я расстреливала группами по 27 человек, столько человек вмещала камера полицейского участка. Я расстреливала людей в 500 метрах от тюрьмы, недалеко от какой-то ямы, куда и скидывали трупы. Людей ставили цепочкой лицом к яме, кто-то из мужчин притаскивал пулемёт, по команде начальства открывала огонь и стреляла, пока все не падали. Так я выполняла свою работу, за которую мне платили. Приходилось расстреливать не только партизан-мужчин, но и членов их семей, детей, женщин. Позднее об этом я пыталась не вспоминать».
За такую «работу» Тоня получала 30 немецких марок в день. Был какой-то символизм в этой сумме или нет — теперь не скажет никто.
Сначала всё для неё было, как в тумане, и перед расстрелом её поили шнапсом, но потом она привыкла и пила уже после расстрела. С детства одной из героинь Тони была Анка-пулеметчица, и вот, пожалуйста, настоящий пулемет, ложись и стреляй. В кого стрелять, Тоне в данный момент уже не казалось важным.
По завершению «работы» она снимала с трупов понравившуюся одежду, отстирывала ее от крови, перешивала на себя. Аккуратно и бережно обращалась с пулемётом, чистила его, по вечерам отправлялась на танцы и пьянки с полицаями и оккупантами. Сколько людей она расстреляла, Тоня не подсчитывала, но по показаниям очевидцев Антонина была единственным палачом, кто приводил смертные приговоры в исполнение в Локте. Уже после войны представители СМЕРШа обнаружили в разрытых ямах около 20 000 трупов.
Вторая жизнь
В 1943 году ей повезло — она подхватила венерическое заболевание и была отправлена в Германию на лечение. Таким образом, когда Красная армия освободила Локоть, Тони-пулемётчицы там уже не было. Сбежав из немецкого госпиталя, Антонина смогла справить себе документы и раствориться в тылу.
Она вновь устроилась работать санитаркой в военный госпиталь, где и встретила своего будущего мужа, вышла за него замуж и взяла его фамилию.
Её искали больше 35 лет. Фактов о её существовании было достаточно – многие из попавших в плен полицаев рассказывали о Тоньке-пулемётчице, дело о девушке-палаче переходило из рук в руки, отправлялось в архив, вновь всплывало наружу. КГБ не сидело сложа руки, тщательно и тайно были проверены все Антонины Макаровы похожего возраста, но искомой среди них не было.
А Антонина Макарова вовсе не скрывалась, если не считать смену фамилии на фамилию мужа. Они жили вместе в тихом белорусском городке Лепеле. После войны Антонина родила мужу двоих дочерей. ЕЁ портрет вешали на Доску почёта, она ходила на выступления перед школьниками, награждалась памятными медалями и подарками. Семья их была крепкой и заслуженной семьёй ветеранов города.
«Невозможно всю жизнь бояться, первые 10 лет я ещё ждала стука в дверь, потом совсем успокоилась, нет на свете таких грехов, которые преследовали бы человека всю его жизнь», – говорила она позднее на допросе.
Уже потом стало понятно, почему ей так долго удалось оставаться безнаказанной. Ещё в детстве, при поступлении в школу, учительница неправильно записал её в метрике — отчество она записала фамилией. В 1976 году один из московских чиновников при выезде за границу честно перечислил имена и фамилии всех своих родственников: в семье было пять детей, все были Парфёновы, но одна почему-то была записана Макаровой, с 1945 года по фамилии мужа — Гинзбург. Таким образом, спецслужбы вышли на след девушки-палача.
«Заслуженная фронтовичка»
Задерживать сразу её не стали, целый год следователи проверяли все факты, чтобы отмести все сомнения и не ошибиться, наказывая уважаемого в городе человека, ветерана войны.
В Лепель для опознания тайно привозили оставшихся в живых полицаев и других свидетелей — все они признавали в пожилой уже женщине Тоньку-пулеметчицу. При аресте она не стала врать и сопротивляться, на первом же допросе она спокойно и ясно стала рассказывать о том, что происходило в немецкой оккупации, что так долго и упорно она пыталась забыть.
Из множества тысяч обнаруженных в локотских захоронениях трупов, опознали лишь 168 человек, именно в их убийстве и обвинили официально Антонину Макарову. В 1978 году Военная коллегия Брянского областного суда вынесла подсудимой смертный приговор, в августе 1979 года он был приведён в исполнение. #bryakingnews
Обсуждение ( 0 комментариев )