Версия для печати
Третье заседание облсуда по делу о признании геноцидом советского народа преступлений нацистов и их пособников на территории современной Брянской области в годы Великой Отечественной войны прошло в четверг, 21 июля, на выезде — в ДК посёлка Стеклянная Радица. Сегодня в поселке проживают семь женщин — бывших узниц концлагеря «Dulag-142», живых свидетелей злодеяний фашистов. Суд учел их преклонный возраст и состояние здоровья, самой старшей из женщин — 92 года.
В зале сельского ДК собрались женщины, чьи детские годы омрачили ужасы немецкой оккупации.
Вспоминая о расстрелянных и замученных родственниках и односельчанах, многие из них не смогли сдержать слез.
Жанне Митрофановне Латышевой, когда в поселок вошли немцы, было всего 11 лет. «Когда появились фашисты, …мы в зубы платок, чтобы не дать виду немцам, что крепко испугались», — рассказала она. Женщина вспоминала об ужасах, которые происходили на ее глазах – односельчанке, подорванной на гранате вместе с ребенком; убитом соседе, не успевшем уйти в лес; шестерых подростках, расстрелянных у дома учительницы; 12-летнем мальчике Мише Максимове, повешенном на глазах всего поселка. Тело ребенка провисело на дереве целую неделю, его не давали снимать ради устрашения жителей.
С её слов, были и случаи, когда немцев удавалось обмануть: «Ваню перевязали, одели ему черную юбку, кофту нашли, платок, и я лично видела, как дядя Ваня пошел к речке, чтобы уйти в лес к партизанам. Так он ушел – невыздоровевший, перевязанный».
Женщина воспоминает, что фашисты брали детей «в залог», и на ее памяти такое происходило трижды. Говоря о «Dulag-142», Жанна Митрофановна вспоминает голод, огромное количество вшей, вышки с автоматчиками: «Вот с такой болью мы так всю жизнь и живем».
Заинтересованными лицами по делу также выступили Анна Анисимова, Анна Евдешина, Анна Новикова, Галина Сёмина, Нина Татаринова. Их воспоминания различаются в деталях, но не расходятся в главном: убийства мирных жителей — женщин, стариков и детей — были повсеместными.
«В одной семье застрелили мальчика десяти лет, он вышел из дома и побежал в кусты. А немец какой-то: «Партизан, партизан!». И выстрелил в него из пистолета. А у матери этого мальчика было шесть девчонок, он один мальчик был в семье», — вспоминает Анна Евдешина.
Все участницы процесса говорят о том, что деревни сжигались сразу же после угона населения. После освобождения люди возвращались на пепелища. «Я не знаю, как мы остались живы», – эти слова чаще всего звучали из уст женщин.
Свидетель по делу Нина Прокофьевна Татаринова была узницей «Dulag-142» и концлагеря «Слоним» в Белоруссии. Она рассказала, как кормили их в лагере один раз в день, утром, мутной водой и кусочком «хлеба» из древесных опилок. Дети ходили к колючей проволоке, окружавшей лагерь, в надежде, что кто-то подбросит хоть кусочек еды. Местные жители знали об этом, и периодически подкидывали хлеб или картошку. Также из уст свидетелей прозвучал рассказ о том, что фашисты, «заботясь» о младенцах, собирали вместе детей, оставшихся без родителей, и заживо сжигали, чтобы они не жили без присмотра.
В качестве экспертов на третьем заседании по делу выступили старший научный сотрудник Мемориального комплекса «Хацунь» Наталья Гаврютина и завотделом мемориала «Стоянка Виноградова» Брянского краеведческого музея Александр Луговой.
Хацунь оказалась в эпицентре военных действий спустя четыре месяца после начала войны: в отместку за трех убитых солдат вермахта каратели вывели к канаве всех жителей деревни и найденных в близлежащих лесах мирных людей. Расстрел продолжался несколько часов. Тела были похоронены через полторы недели жителями соседних деревень. Самой маленькой жительнице Хацуни было шесть месяцев — её проткнули в люльке штыком. Эта трагедия произошла в октябре 1941 года, а в 1942 году немцы сожгли Хацунь дотла.
Луговой рассказал суду о злодеяниях немцев в Стеклянной Радице, им была посвящена заметка в газете «Красная звезда» от 17 октября 1942 года. Тогда немцы заподозрили жителей села в сочувствии к партизанам и отправили туда отряд карателей. Комсомолку Лиду Панкову, бывшую работницу почты, сначала жестоко пытали, а потом убили. Однако фашистам этого показалось мало, и оцепив конвоем женщин, детей и стариков, они подожгли село. Александр Луговой отметил, что уничтожение фашистами жилых построек в преддверии осени и зимы можно расценивать даже в качестве отдельного военного преступления: фактически это обрекало людей на заведомую смерть.
Судебный процесс продолжается. Следующее заседание по делу состоится в здании Брянского облсуда 27 июля в 11.00. Напомним, председательствует в процессе зампредседателя Брянского областного суда Надежда Петракова, сторону обвинения представляет лично прокурор Брянской области Александр Войтович. #bryakingnews
Обсуждение ( 0 комментариев )